Владимир Веров

Воспоминания сантехника

Восхитительная командировка

Итак, я думаю, вы уже отдохнули, поэтому, продолжим. Всех, кого вызвали, повернули налево (неудачников было несоизмеримо больше), а остальные направились…правильно …прямо к складам. Надо же запастись провиантом перед таким ответственным делом. Сержанты, эти пронырливые хохлы, и тут не подкачали. Полагавшиеся нам по нормам рыбные консервы, одна банка на четверых (это просто несерьезно для голодных воинов) лихо поменяли на такое же количество тушенки. Ведь кладовщики, они кто, да те же хохлы, но только прапорщики. А рыбак рыбака… Упаковались по полной программе. Рюкзаки набили подзавязку. А еще шинели, матрацы, белье….В Москве, как вывалили все из вагонов, солдат не хватало все караулить. Взвод таскает, двое охраняют. Потом эту кучу переносим дальше. И так до самой машины.

Сформировано было два сводных батальона. Один квартировал в Балашихе, и про него я ничего не знаю. Он прокладывал кабельные линии за городом с помощью тракторов и кабелеукладчиков. Естественно, погонные метры у них были несоизмеримы с нашими. Основой же первого батальона составляли сантехники. К ним придавалось и тыловое обеспечение: сержанты других рот, писарь, каптерщик и другие очень нужные в военном отношении люди. Нам выделили в Солнцево-2 весь четвертый этаж, с отдельным входом, что было весьма кстати: в кабельном стройбате процветала дедовщина. Естественно, они посетили нас с официальным визитом. Однако, облом, поживиться военным имуществам не удалось, самим мало. Курсанты, хоть и прослужили пару месяцев, были на высоте. А про сержантов и говорить нечего. Вобщем, отметелили их нормально, как шведов под Полтавой. Нас зауважали и относились, ну если, не как к дедам, но близко к этому. Будучи в наряде по столовой, мне никакой другой дополнительной работы, кроме своей, никогда не поручали. А вот своих, гоняли по-черному. Хотя, временно мы именовались рядовыми, курсантское обучение продолжалось. Мы вовсю орали: «Наша рота, рота строевая, запевала - звонкий соловей…», наводя ужас на стройбатовцев. Да и спортивный городок подлежал оккупации, благо коренных жителей он абсолютно не интересовал. Казарма утопала в зелени, кругом розы и для этого был выписан (очевидно, из Парижа) специальный гражданский садовник. В подвале душевые кабины, туалет прямо в роте, горячая вода. А ведь мы, напрочь, отвыкли от цивилизации. Стройбат был богатеньким, так как жил на хозрасчете. Могли дополнительно себе позволить диетическое питание: свежайшие помидорчики и огурчики, наливные яблочки и … Бананов, правда, я объелся, выгружая железнодорожные вагоны. Москва – большой город, и кушать жители должны хорошо. Овощных баз вокруг, видимо-невидимо. Сами столичные штучки разгрузкой вагонов себя не утруждали, и все делали военные. Под присмотром кладовщиц – бабулек. Кроме нашего отделения, все прокладывали телефонную канализацию, вручную. Несколько раз копал и я. Лучше уж, учиться военному делу настоящим образом. (Ильич)…. Москва так засорена арматурой, железобетонными блоками, трубами. Сопровождал нас наш друг-компрессор, сварка, а иногда и тяжелая строительная техника. Проектировщики вечно спорили, так как, никто толком не знал, что там внизу за горизонтом. У каждого было свое видение вопроса. Как-то, я лихо выкопал положенные метры, чтобы, как и другие улечься на травке и любоваться московскими пейзажами. Мой сосед по койке, а сейчас и по траншее, не спешил, хотя и был опытным работником. Мало того, он начал наваливать мне свою землю. От такой наглости я просто оторопел. Друг, называется. Однако, он, молча кивнул в сторону. Из переулка задом выезжал огромный полуприцеп с асбоцементными трубами. Сержанты уже бежали вдоль траншеи к нашим пляжникам. Естественно, оставшееся время я деловито и сосредоточенно, то засыпал, то откапывал этот свой окоп. Работали и в Останкино, там строился новый телерадиоузел. Возили нас на ПАЗиках стройбатовские водители. С одним я подружился. Фамилия у него была Бортник. Прослужил он всего лишь, на полгода больше нашего. Однако, планы наполеоновские: была уже знакомая девушка, и жить он собирался после службы, не, где- либо, а только в Москве. Отъехав от части, они тут же делали сапоги гармошкой, фуражку на затылок. (Водители ездили по Москве только в фуражках). Однажды они попались на глаза каким-то суровым монтажникам, приняв их за старослужащих. «Деды» - взревели они, «а ну, работать». И потащили их за собой. А они должны у автобусов беречь нашу одежду. Мы, ведь переодевались в рабочее. Лишь прочитав военные билеты, они успокоились. Уж, очень они не любили дедов. Если в учебке деньги больше трояка были не нужны, и даже вредны, ведь отдать четвертак жалко, а не отдать, себе дороже: посчитают жадиной и не помогут в трудную минуту. В Москве рубль приобретал просто космическую ценность. Нашел я на остановке мятый рубль, да к тому - же грязнющий, поэтому он и прохлаждался , до поры, до времени, пока я его не увидел. Такой радости, кажется, больше не испытывал никогда в жизни. Был еще деревообрабатывающий комбинат. Мы таскали двери, доски, грызли неспелые яблоки с соседних дач, выгружали кафельную плитку. В тоннах это была огромная цифра. Кладовщик, добрая душа, что-то натыкал на машинке, расписался, поставил печать, и вручил нам благодарственное письмо к верховному главнокомандованию. Однако, прапорщик Маглели заявил, что хорошими для него мы никогда не будем, а бумажка ему как раз пригодится, чтобы вытереть одно место. И услал нас в Химки-8: чтоб глаза мои на вас не смотрели, дармоеды.

Здесь тоже было клево, хозрасчет. Ездили мы по тем же объектам. Военные всегда дружили с гражданскими: мы вам рабсилу, а вы нам всякие там материалы. Даже в Актюбинск мы увезли горы алюминиевого профиля, чтобы обшить им стены комнаты для чистки сапог. Маглели решил сделать также, как в Москве. В Химках за общим забором было две части. Обе стройбат. В одной была дедовщина, а в нашей нет: командир был суровый. Гонял несчастных дедушек, и в хвост, и в гриву. А вот граждане в/ч 15360 в воскресенье днем имели право……поспать. Да, да, ложились в кроватки и баиньки. На полном законном основании. Уж, такая это была удивительная часть. Там мы и дослужили до осени. Нескольких солдат, имеющих строительные специальности, оставили здесь. Разжиревшие курсанты расстроились, нет дедовщины, что, же им так и вкалывать еще полтора года…. Поистине нет предела человеческой неблагодарности.

Конечно, глупый читатель спросит, а где-же хорошо, где кисельные берега и молочные реки. А вот умный, он так прямо и скажет – конечно, в ВВУ. Под крылышком у грозного генерала Дорошева. Сам генерал бывал только с утра. А потом навсегда покидал своих подопечных, сколько можно с ними няньчиться, своих забот полон рот. Солдатский коллектив был совсем крошечный, старшина в нас души не чаял, полковники угощали конфетами. Это на Севере они грозные, а дома добрые дядечки. Даже дневальный, отдавал команду «Смирно» только генералу, а остальных в упор не замечал: ходют здесь всякие. Уже на точке, когда самый бестолковый командир всех времен и народов Ильяшевский (прослужил всего у нас 3 месяца) наябедничал проверяющему, этот подполковник меня узнал. Конечно, пришлось выворачиваться (а выворачиваться приходилось всегда: по ушам, то не хочется получать). Да, виноват, бравый вид не отточен. А когда? Пока все лихо овладевали воинскими премудростями в учебке, я у вас в ВВУ надрывался. По его улыбке я понял, что попал в точку. Но, смелость города берет, и мужик он был нормальный. Отменил, объявленную мне губу. Очевидно с его подачи, Ильяшевский был переведен на другую точку, где он себя очень хорошо проявил на строительстве дорог из бочек. Ведь трое суток губы он влепил мне за рабочую одежду. А, что в парадке, что ли, в мазуте возиться.

Москва, Москва - как много в этом слове…Однако, хорошо только там, где нас нет. Праздный читатель скажет, да это же веселые похождения бравого сантехника, да и только. Отнюдь. Солдатская служба даже в Москве была тяжела. Только в армии я увидел, сколько плохих людей на свете. Но время идет, плохое забывается. Остаются только хорошие воспоминания, добрые, отзывчивые люди, которые есть и всегда будут в наше нелегкое время. Мы, же покидав шмотки, срулили домой, то, есть в Казахстан. Там вовсю прибывало новое пополнение. Всем было уже не до нас. Кое - как, осмотрев котлы, насосы, выслушали инструктаж л-та Козлова о правилах хорошего тона и поведения на точках. А 21 октября сдав все экзамены, были готовы служить трудовому народу. Уже на новом поприще, и почти, за те же деньги. Написать эти воспоминания меня вдохновило то колоссальное потрясение, которое я испытал, ознакомившись с материалами Тропосферного сайта. Конечно, я и раньше знал, что есть, где-то, такие же бедолаги. Но когда вся СИСТЕМА в тысячах фотографий, рассказов, фильмов предстала во всем своем величии, это было нечто. Спасибо ребятишкам, которые сумели это все как-то слепить в единое и неделимое. А я, как древний Понтий Пилат, умываю руки. Все что мог, я уже сделал. Другим ветеранам, и флаг в руки.

2012 год